центр аналитической психологии
Инны Кирилюк
Твое видение станет ясным, только если ты сможешь заглянуть в свое сердце. Кто смотрит наружу — видит лишь сны.
Карл Густав Юнг
095 071-87-82 обратный звонок
Центр на Софии
Центр на Оболони

Метаморфозы

Инна Кирилюк,

фото Метаморфозы

Линейность пути, постоянство дел и целей сменились другим процессом: «внутренним погружением» — глубже, чем обычно, есть время и есть «зачем»; внутренним распадением из знакомого целого во что-то другое, ещё не знакомое.

И как во сне: «Он говорит мне, что мне не нужно думать о прошлом или будущем, а просто „побыть там и не двигаться“.

Может так и происходят наши микро и макро трансформации?

Мюррей Стайн описан сон, который мне фонит все эти дни.

Мюррей Стайн, юнгианский аналитик, пишет в своей книге «Трансформация: проявление Самости»:

«К моему изумлению и вечной благодарности, она рассказала мне сон о столь глубокой трансформации, что его просто невозможно забыть.

Сон

«Я иду по дороге, чувствуя себя подавленно. И вдруг натыкаюсь на надгробный камень, смотрю на него и вижу на нем собственное имя. Сначала это шокирует меня, но затем, к своему удивлению, я успокаиваюсь. Я вижу, что пытаюсь вытащить труп из гроба, но потом понимаю, что я и есть этот труп. Все сложней и сложней становится оставаться единым целым, потому что тело больше ничего уже не удерживает.

Я прохожу сквозь дно гроба и захожу в длинный темный туннель. Я иду до тех пор, пока не подхожу к маленькой и очень низкой двери. Я стучусь. Появляется древний старец, который говорит мне: «Итак, наконец-то вы пришли». (Я замечаю, что старик держит в руках посох с двумя змеями, которые обвились вокруг него и обращены головами друг к другу.) Неторопливо, но уверенно он вытягивает ярд за ярдом египетское полотно и окутывает меня им с головы до ног, так, что я превращаюсь в мумию.

Затем он подвешивает меня головой вниз на один из многочисленных крюков, расположенных на низком потолке, и говорит: «Вам понадобится терпение, это займет много времени».

Внутри кокона темно, и я не вижу, что происходит. Сначала мои кости держались единым остовом, но позже я почувствовала, как они распадаются. Затем все становится жидким. Я знаю, что старик положил одну змею на верхнюю часть кокона, а другую — на нижнюю, и они ползают сверху вниз и снизу вверх из стороны в сторону, образуя восьмерку.

Тем временем я вижу, как старик сидит у окна и наблюдает смену времен года. Я вижу, как наступает и проходит зима, затем весна, лето и осень, и вновь зима. Так проходит много времени. В комнате только я в коконе и змеи, старик и окно, через которое видна смена времен года.

Наконец старик раскрывает кокон. В нем еще мокрая бабочка. Я спрашиваю: «Она большая или маленькая?».
«И то, и другое», — отвечает он. — «Теперь нам нужно пройти в солнечную комнату, чтобы высушить тебя».
Мы направляемся в большую комнату, в потолке которой вырезан огромный круг. Я ложусь в круг света, чтобы высохнуть, в то время как старик наблюдает за этим процессом. Он говорит мне, что мне не нужно думать о прошлом или будущем, а просто «побыть там и не двигаться».

Наконец, он ведет меня к двери и говорит: «Когда вы покинете это место, вы можете идти на все четыре стороны, но жить нужно в середине». Теперь бабочка взлетает в воздух. Затем она опускается на землю и садится на грунтовую дорогу. Постепенно ее голова и тело превращаются в женские, бабочка растворяется, а я ощущаю ее у себя в груди.

Речь идет о трансформации, занимающей значительный период времени и длящейся многие годы или даже десятилетия, а может, и дольше, в течение которых человек обнаруживает, что живет словно бы в заточении, в лимбе. Я называю это пороговостью. Самые основы личностного мира в это время находятся на стадии формирования. Такая трансформация изменяет жизнь.

Это глобальное изменение установок, поведения и понимания смысла. И хотя обычно этот процесс запускается какой-то единичной встречей с трансформирующим образом — им может стать религиозный символ, сон, человек, который произвел глубокое впечатление, фигура активного воображения — или серьезной жизненной травмой, такой, как развод, смерть ребенка, потеря родителей или любимых людей, для его завершения нужны месяцы и годы. Этот переход можно мыслить в терминах метаморфозы или трансформации; человек переходит (мета-, транс-) из одной формы (-морф-, — форма-) в другую».

Думаю, сейчас время личностных и мировых метаморфоз. Сильные события, такие как короновирус могут запускать не только внешние изменения, такие как «карантин», а более глубинные личные изменения такие как «трансформация».

Записи по теме